Коллективные действия
Ю. КИСИНА. ГЛАЗАМИ ЛЫЖНИКА
/разговоры во время акции “Rope”/
-
Это тут, как зарница. Раньше была игра такая военная.
-
Вообще-то в Германии это был бы поход скаутов.
-
Зато правил никто не знает.
-
Идемте.
-
Ноги-то сапоги надо обмотать покрепче мусорными мешками целлофановыми. Снег уже того.
-
И скотчем их посильнее скрутить.
-
Надо было надевать резиновые сапоги.
-
Так мешки это же специально для тех, кто без резиновых.
-
По два мешка на душу.
-
Каблуками протрутся.
-
Ну все, пошли. Осторожно двигаемся между кустами в сторону бурелома.
-
Далеко?
-
Километр, примерно.
-
Точно?
-
Примерно точно.
-
А снег-то по колено!
-
По колено и глубже. Женщины пускай вперед пойдут. Они знают. Нет, Юра он уже был, пускай он вперед идет. Коля, ты точно знаешь, что правильно пошли?
-
Примерно точно.
-
Здравствуйте, Юля. Мы с вами уже на выставке встречались. А теперь вот тут, в лесу.
-
Это что светское такое мероприятие?
-
Светское?
-
А куда идем?
-
К полю идем.
-
Далеко?
-
Километра полтора.
-
Точно?
-
Примерно точно.
-
Тут над нами Андрей поиздеваться решил. Ноги точно промокнут.
-
Вот помню, раньше мы ходили, так не было столько людей. Студентов не было. Были все свои.
-
Не целовался никто во время походов.
-
Просто не надо было студентов брать. Это ученики Бакштейна.
-
Что они тут делают?
-
У них практика.
-
Сколько мы уже прошли?
-
Ну, прошли.
-
Осторожно, ветки.
-
Ой, как красиво, когда хвоя на снегу.
-
И впадины от кабана.
-
Нет, от лося.
-
А я вам говорю – от кабана. Видите, снег во впадине какой желтый.
-
Желтый.
-
А куда идем все-таки?
-
К полю идем круглому, говорят.
-
Далеко?
-
Ну, примерно еще полчаса.
-
Точно?
-
Ну, я не знаю. Ну, говорят - там.
-
А сколько нас?
-
Ну, человек тридцать.
-
Ого.
-
Не туда пошли. Юра, поворачивай обратно. Идем направо и потом туда.
-
А вот говно оленя.
-
Да не олень это.
-
Ну не кабана же говно.
-
Нет.
-
И следы крупные какие. А шатуны, шатунов знаете? В этом году зима странная. Так что, все может случиться.
-
А все-таки мне кажется это говно мелкого.
-
Зверя?
-
Зверя, ну а кого же еще?
-
У животных присутствует первичное сознание. У оленей например. Они пугаются.
-
А музыку они слышат? Чувствуют?
-
Не знаю. Спросите оленей.
-
Ну, как вы? У меня уже силы скоро того.
-
Все? Сдохли вы?
-
Сдохли мы. Время не щадит никого!
-
Огненной воды хотите? Я с 85 года всегда с собой ношу. Так легче переносить. И шоколадка кокосовая.
-
Вы опытный просто.
-
Давайте я вас сфотографирую. В профиль лучше.
-
Давайте.
-
Тут у каждого аппаратура. По фотоаппарату. Я вот хотел не брать, а потом подумал. Так что, замрите.
-
А как же все?
-
Нагоним. Нагоним. По следам идем все-таки.
-
Осторожно. Лужа.
-
Одышка у меня.
-
Издевательство.
-
А это не бурелом.
-
Будто и бурелом. Вадик, это бурелом?
-
Он не слышит. Ему фотографировать надо. Юля, вы думаете это бурелом?
-
Может быть это буерак?
-
Идти еще далеко?
-
Говорят, еще примерно минут двадцать.
-
Так мы уже полчаса идем.
-
Куда это мы идем?
-
На поле идем. Так полагается.
-
Ну, бурелом надо обойти.
-
Обходите справа. Только осторожно, чтобы глаза не повыкалывать ветками.
-
Во, какая зима. Снег – корка. Сверху – теплынь.
-
Вообще-то вот смотрю – красота какая. Правда, красота!
-
А у меня одышка.
-
И все-таки красота.
-
А вы идите медленней. Вас никто не гонит.
-
Ну мы и так отстаем.
-
Ничего.
-
На бьеннале уже были? Все выставки посмотрели?
-
Были. Потом поговорим.
-
А у меня от белого снега глаза слезятся и голова болит. Надо было в темных очках выходить.
-
Вот, Даша в темных. Она знала.
-
Да, надо было темные брать.
-
Коля, это был тот бурелом или другой?
-
Тот самый. Теперь туда, куда Андрей пошел.
-
Сколько еще идти?
-
Примерно двадцать.
-
Чего двадцать?
-
Ну, не километров же.
-
А сколько уже прошли?
-
Примерно два или три.
-
Километра?
-
Ну, а чего еще?
-
Хорошо, что сумку не взяли. Тяжело ноги поднимать.
-
А вот это прибамбасы для акции. Смотреть нельзя.
-
Вон уже.
-
Что?
-
Поле видно.
-
Это здесь, как культпоход в музей.
-
Точно.
-
Ой, счастье-то какое. Дошли наконец!
-
Издевательство.
-
Это так надо. Трудность перехода – это первая часть.
-
Это что, всегда так?
-
Так надо.
-
А вы мне потом свой мейл запишите.
-
Запишу. Только потом. Сейчас главное – не отставать.
-
У меня ноги промокли.
-
Какая больше?
-
Правая.
-
Это и ясно – она толчковая.
-
Смотрите теперь надо идти к середине поля. Собираемся в середине поля.
-
Коля, где магнитофон?
-
Вот.
-
Ставьте его. Включайте. Ставьте. Включили. Все. Работает. Пошли.
-
Сейчас из-за елок стюардессы выйдут с бутербродами. Нас кормить будут.
-
Какие-такие стюардессы?
-
От спонсоров.
-
Вот было бы здорово!
-
Теперь по кругу пошли.
-
Красота какая. Ну просто глаз не отвести!
-
И лыжник.
-
Вот лыжник – он человек нормальный, наверное. Деньги зарабатывает.
-
Скорей всего.
-
Вот что он про нас подумает?
-
Инфаркт у него будет или умопомрачение.
-
А вы за него не беспокойтесь.
-
А все-таки, жалко лыжника. Вот он посмотрит, как мы тут в мусорных мешках по лесу вышагиваем.
-
А что там Монастырский с Панитковым делают?
-
Там у Коли мешок какой-то.
-
А что в мешке?
-
А не ясно.
-
Лена, вот у этого дерева! Вот это дерево подойдет! У кого молоток? Давай его сюда. Гвозди взяла?
-
Сейчас они что-то к дереву будут приколачивать.
-
Лена, я же просил дырку в портрете вот тут сделать!
-
Что они там делают? Плохо видно.
-
Они теперь веревку сквозь портрет пропускают.
-
Приколачивай портрет!
-
А кто это?
-
Романтик какой-то немецкий.
-
Да нет. Это точно не романтик.
-
Становитесь для фотографии! Чтобы всех было видно! Женщин вперед!
-
Это как на школьной фотографии.
-
Все. Теперь дальше пошли.
-
А лыжника все-таки жалко.
-
Да чего его жалеть. Ничего с вашим лыжником не будет.
-
А что же он подумает?
-
Ну, подумает – шизики собрались. Сатанисты собрались. Секта какая-то.
-
А мы разве похожи на религиозных фанатиков?
-
Еще как похожи! Жутко похожи!
-
Лена, вон к тому дереву! Коля, тащи сюда!
-
И что так по всему кругу будет, вокруг всего поля по портрету понадереву?
-
По всему кругу на каждом дереве по Джордано Бруно.
-
Вон еще какого-то Бруно повесили.
-
Вы знаете кто это?
-
Это же Новалис.
-
Точно?
-
Примерно точно. Ну, кто-то знакомый, а вспомнить, хоть лопни, не могу!
-
Пошли дальше.
-
А это кого к дереву прибили?
-
Это братья Гримм. Вы точно знаете.
-
Ясное дело – это Гриммы.
-
Обратно идти, кстати, столько же.
-
Это Арним. Беттина.
-
Точно? Точно.
-
А это кто такой?
-
Тик.
-
Точно?
-
Кажется Людвиг Тик.
-
Рыклин все знает.
-
Он сказал?
-
Миша Рыклин сказал.
-
Тик?
-
Тик.
-
А это кого они там приколотили?
-
Это Хофман.
-
Сабина, точно?
-
Ну вот это я точно знаю.
-
Гофман?
-
А вы его что по-русски Гофман называете?
-
У на тут все на Г. И Гитлер и Геббельс, и Геринг, и Гиммлер – шифровка на свастике – 4 «Г», но и Гельдерлин тоже и Гейне, и Гессе.
-
По-русски все, что у вас на «Х», у нас на «Г»
-
А Шлегель будет?
-
Будет.
-
Был уже. Тоже на «Г». Вон, на том дереве висит.
-
Давайте тут постоим. Уже устали. Просто какой-то спортпоход.
-
Ноги ноют. Болят.
-
Да, это истинное издевательство. Изощренное!
-
Ну знаете, когда романтики – надо помучиться. Они мучались ведь там в Германии, страдали страшно.
-
А музыку плохо слышно.
-
Нет, слышно. А там какая музыка должна быть?
-
Звоночки.
-
Хорошо, что звоночки.
-
Ну вот лыжник уж точно сегодня свихнется. Смотрите он уже от любопытства третий круг едет.
-
Все-таки жалко лыжника.
-
Да ну его, лыжника. Вот что там крестьяне подумают, интересно.
-
Какие крестьяне! Где вы тут крестьян видели?
-
А портреты-то смотрятся как в музее. Удивительно красиво.
-
Да, сегодня нам повезло. Хорошая погода и свет такой мягкий. Сегодня – как в музее.
-
Вон, Гофман особенно хорош при этом свете!
-
Ну все, теперь они пошли веревки с романтиков собирать.
-
Ой простудимся!
-
Ничего. Еще и не такое видали.
-
Покурим?
-
Ну, собрали они там веревки в коробку?
-
Все, пошли.
-
Магнитофон надо по очереди нести. Там диалог.
-
Вот сумасшедшие. Идем по лесу гуськом с магнитофоном. В магнитофоне два безумца сидят.
-
Да, лыжнику сегодня просто жутко повезло!
-
И не говори!
-
Обратно как-то легче идти. Не надо бурелом искать. Хорошо.
-
Что они там все столпотворились?
-
Там ящик с надписью к дереву прибивают.
-
И правильно делают. Я бы тоже так поступил.
-
Монастырский веревки раздает.
-
А на ящике по-английски написано «Веревка».
-
А не по-немецки?
-
Кажется нет.
-
Потрясающе!
-
А вот карточки с романтиками. Их двенадцать.
-
И веревки. Это из ящика.
-
Ну слава богу. Сейчас обратно! И лыжник тоже уже домой.
И мы опять двинулись в путь.