Ольга Заикина.
КОММЕНТАРИЙ К АКЦИИ «5 ЛОЗУНГОВ (Bagan)

За несколько дней до акции зрителям была выслана ссылка для просмотра видео
(я тогда еще не знала, что ссылку получила только я). Видео представляло езду грузового поезда, снятую с разных ракурсов, и содержало в себе три наслоения:
1) визуальный ряд езды поезда и соответствующий ему аудио ряд (скрежет колес и т.д.); 2) чтение АМ текста о теории кармы; 3) популярная инструментальная мелодия 1990х.

Вопреки ожиданиям акция не оказалась связана с железными дорогами, и вообще о видео быстро забылось, как только я приехала в условленное время на встречу с АМ и ДН и мы поехали к месту акции. В машине мы с ДН говорили о почечных камнях – причудливом виде минералов, вырабатываемом человеческом организмом, странным артефактом его жизни. Выйдя из машины и встретившись с остальными зрителями и организаторами, мы отправились к лесному массиву через небольшое поле. Окружающая тишина умиротворяла. Было ожидание чего-то необычного, хотелось прислушиваться и присматриваться к мелочам будто в поисках индикаторов наступающей акции. Пара лошадей паслись вдалеке. Птица пролетела над лесом. Во время подхода к лесу АМ показал нам место, где некогда стояла триангулярная вышка, выступавшая неким ориентиром для двух других акций, проведенных ранее неподалеку. Сейчас вышки не было.

Погода в тот день стояла пасмурная. При переходе через поле к месту акции стена леса выглядела плотной, потускневшая зелень, пожухлая листва напоминали о начале октября. Как только мы зашли внутрь леса, его цвет и свет словно преобразились в светящийся ярко-зеленый. Казалось, будто выглянуло солнце (может, небо и правда прояснилось, пока мы были в лесу?). Это было первым ярким впечатлением от контраста снаружи и внутри.

Сочность зелени усилилась, когда организаторы принялись разворачивать и развешивать красные лозунги – длинные полосы-прострелы в рыхлом пространстве осинника. Мне выпала почетная роль держания красной портативной колонки, перекликающейся своим внешним видом с полосами лозунгов. Второе яркое впечатление связано с моментом, когда на лозунгах стали появляться истории каких-то домов и проживавших в них людей – короткие, как небольшие выписки, – а из колонки в моих руках началась зачитка текста про то же поселение и те же дома. АМ сказал, что материал взят из книги об истории поселений Сергиева Посада. Этот краеведческий дискурс неожиданным и удивительным образом резонировал с моим личным опытом краеведческого исследования, проводимого на Урале за несколько дней до акции. Я была полностью погружена в историю небольшого поселения в течение примерно недели. Каждый день переполняли те же пронзительно скудные выписки о перипетиях человеческих судеб: кто-то жил, кто-то работал, кого-то арестовали, от других остались лишь фамилии, а от остальных и вовсе ничего. Те же молчащие (но не молчаливые) полупустые дома. Та же отстраненность от прошлого и неразрывная щемящая связь с ним. Истории эти как мимолетные штрихи, застывшие в воздухе, подвешенные на стволах деревьев, и оставленные там, в прошлом.

Интересный эффект производил английский язык, на который были переведены лозунги: выводя краеведческий дискурс на более универсальный международный язык, он словно снимал щемящее чувство приобщенности к прошлому. Он также требовал некоего интеллектуального усилия перевода, что отстраняло содержание от его непосредственного восприятия. Более того, для прочтения лозунгов требовалось усилие и физическое: необходимо было передвигаться влево-вправо, чтобы рассмотреть текст, загораживаемый стволами и ветвями деревьев. Такое затрудненное хождение-смотрение-чтение резко слиплось у меня с воспоминанием посещения старого заброшенного кладбища во время все тех же моих краеведческих изысканий. Кладбище то находилось в точно таком же осиннике, с еще более труднопроходимыми лесными зарослями. Чтение имен на памятниках, потускневших и покосившихся, требовало напряженного всматривания. Во время акции я не знала, что мне делать с моими физическими и психологическими ассоциациями, и просто продолжала погружаться в ее естественную и конструированную среды.

Еще один момент раздвоенного восприятия возник, когда из колонки зазвучал второй текст о понятии кармы в буддистской традиции (это была удлиненная версия той записи, которая использовалась в видео про железную дорогу). Текст рассматривал своеобразные метафизические основы феноменов физического мира, но будучи длинным и довольно туманным, он производил медитативный эффект, как бы вводя слушателя в какое-то подвешенное состояние. Казалось, что он не столько преподносит какую-то информацию, сколько вынуждает слушателя самого додумывать и формулировать свои собственные экзистенциальные вопросы. Тогда на кладбище мне в память врезался момент, когда одна из пожилых женщин, гулявших со мной, потерялась. Я стояла на небольшой опушке в центре кладбища и, напряженно смотря по сторонам, кричала ее имя. (Потом старушка благополучно нашлась). Именно этот момент всплыл у меня отчетливо, когда лозунги были развешаны и зрители с организаторами в окружении красных растяжек-лозунгов слушали текст про карму. Обострили обстановку какая-то груда поросших мхом кирпичей возле одного из лозунгов и объявление о пропаже человека, напечатанное на белом листе А4 и приклеенное к одному из деревьев широкими полосами красного скотча, которые перекликалось с лозунгами. Кругом какая-то мистика. Впрочем, не без иронии: запомнилась фамилия неких Ужастиных, с которых начиналась зачитка первого краеведческого текста, – довольно выдающихся людей, между прочим.

Когда мы уходили с места акции, началась третья аудиозапись, представлявшая собой чтение АМ текста об архитектуре Багана. Мы довольно долго шли вдоль кромки леса по узкой тропинке и все это время слушали про Баган. С этой тропинки хорошо просматривалось примыкающее поле. Текст, таким образом, оказался пограничным, как будто сопрягая разведенные духовно и географически традиции буддистской архитектуры и Сергиева Посада.

Собираясь на акцию Коллективных действий впервые, я не была готова к глубоко субъективному восприятию происходившего. Если говорить о природе тех аналогий, которые возникали у меня в течение акции, их все же нельзя охарактеризовать как то, что принято называть déjà vu. Акция генерировала некие каналы, которые на психологическом и физическом уровнях стыковали мои воспоминания с настоящим моментом, а с другой стороны, удерживали дистанцию, или зазор, между двумя берегами субъективного опыта. Этот зазор был чем-то свежим и звенящим, как воздух осеннего леса, как сочные красно-зеленые контрасты, как легкая ткань лозунгов, подвисших в воздухе. Возможно, это и была та самая пустота, которую КД практикуют в своих акциях, – непустая и действенная.

Когда мы ушли с поля и возвращались на маршрутке в Москву, я вспомнила про видео, просмотренное перед акцией. Поезд в нем перевозил некие грузы из одного места в другое, в то время как вдоль дороги работали экскаваторы и валялись старые вагоны. Окружающий лес выглядел блеклым, означая позднюю осень или раннюю весну, но солнце светило ярко. Эффектно снятая с близких углов машина двигалась, как массивное железное тело, и громко скрежетала колесами. Охватив такие далекие друг от друга пункты, как Сергиев Посад и Баган, локальный русский язык и международный английский, 146ая акция сконструировала среду, в которой можно было ощутить дистанцию между ними. Мой личный «поезд» перевозил грузы между Подмосковьем (место акции) и Уралом (мои краеведческие исследования), моими личными путешествиями и коллективной поездкой за город. Связи между этими местами, дистанцированными друг от друга географически и психологически, не всегда сразу прояснялись, но отмечались невольно. Эти связи оставались в подвешенном состоянии, как лозунги, колыхающиеся в воздухе. Отсутствие геодезической вышки, некогда возвышающейся над полем и примыкающим лесом, совпало с напряженным усилием отследить связующие траектории. Для такой задачи требуется натренированность раздувания ментальных ландшафтов в новые дали. И еще есть выбор способа движения: одностороннее (как бегущий по рельсам поезд, речь, написанный текст, карма) или возвращение/перемотка (как воспоминания, воспроизведение аудиозаписи, чтение, комментарии к акции).