О. Саркисян. Об акции «83»

Когда А.М. пригласил меня на акцию КД, в городе еще был снег. Правда, через несколько дней он начал таять. Снег таял и таял и я очень беспокоилась последнюю неделю перед акцией. Мне казалось, что вот сейчас все отменят из-за независящих от нас и данных нам в ощущение природных условий. Я даже звонила Андрею и Коле, но оба были настроены однозначно: в том, что за городом есть снег и он не растает, они были уверены. Хотя, на мой взгляд, эта уверенность была необоснованной. Через неделю после акции снег действительно растаял везде, даже в лесу.

Акция началась в тот момент, когда я вышла из подъезда своего дома, в 11 часов. Среда. Все граждане спешат на работу. По весеннему теплая погода, проталины и солнце. Это исключает до невозможности как раз то, что делаю я и еще человек пятнадцать в разных концах города. Все мы с лыжами невозмутимо направляемся в сторону ВДНХ. Эта первая часть перфоманса подготавливает зрителя, вводит его в параллельную реальность. Когда на тебя смотрят в метро и автобусе простые обыватели, чувствуешь себя очень особенно. Они без стеснения разглядывают все необычное. И я бы испытывала паническое ощущение инаковости, если бы мысленно не представляла "наших".

Я не помнила код, подходя к подъезду А.М., но около двери увидела Николая Паниткова, который уже открывал дверь. Поспешив, я успела войти вместе с ним. У Андрея дома, когда мы пришли, уже почти все собрались. Решали последние вопросы с лыжами. Андрей распоряжался, распределял всех по машинам. Ему помогал Ромашко. Я разговорилась с Аней Альчук о феминизме. В противоположном углу комнаты, у балкона, сидели незнакомые мне люди, как потом выяснилось - англичане.

Затем Коля Панитков и Игорь Макаревич погрузили все лыжи на багажники своих машин. Еще Андрей заказал пару такси с рацией. Все расселись по машинам. Я ехала в машине с незнакомыми мне Виктором и Адель, итальянкой, которая подбежала к нам в самый последний момент, когда все уже рассаживались по машинам. Водитель переговаривался по рации с Андреем, как я думала- Монастырским, но потом я поняла, что с Андреем этот водитель не знаком и, значит, говорил он или с другим водителем, или с диспетчером. Мы должны были остановиться и взять еще кого-то около кинотеатра Ереван. Но наш водитель проскочил мимо и ему пришлось объезжать вокруг кинотеатра и возвращаться. На остановке стояли Юля Овчинникова и Максим. Максим сел в нашу машину. Он не смог найти лыжи и собирался участвовать в акции без них. От Виктора я узнала о приборе навигатор, который имел какое-то значение в акции. Адель никогда не стояла на лыжах и очень надеялась, что снега не будет. И его действительно не было ни в городе, ни за городом. Но в километре от поля он появился.

Мы вышли из машин, надели лыжи и отправились на опушку леса, где происходила осенняя акция «Мешок». Затем все по лыжне отправились по просеке. Лицо постоянно хлестали прутья кустов, сквозь которые мы пробирались. Потом мы, кажется, свернули, прошли еще немного и оказались на краю другого поля. Здесь мы неожиданно обнаружили кладбище. Возможно, мы перемещались прямо по могилам, которые почти полностью скрывал снег. Снег был прекрасный: твердый, покрытый ледяной корочкой. Он не проваливался и очень хорошо скользил (почти как на коньках). Я сошла с лыжни, которою намечали идущие впереди меня Андрей и Аня, и стала скользить по кладбищу.

Потом мы пробирались напролом через бурелом. Под снегом- непроходимые летом завалы из поваленных деревьев. Но, покрытые снегом, они превращались в небольшие бугорки - от этого лыжи тоже постоянно оказывались навесу. Из-за кустов и сгустков елок приходилось постоянно виражировать. Я попала в ритм и чувствовала себя летящей поверх дремучего страшного леса на снежной подушке. Бессильные щупальца леса хлестали ветками, но не могли меня задержать надолго. Мы шли зигзагами за А.М. В его руках был навигатор и он периодически по нему что-то сверял. Хотя сам процесс сверки оставался для меня загадкой. Кажется, только на точке я выяснила у А.М. как работает навигатор. Уже на месте оказалось, что мы шли по никем никогда не хоженному маршруту. А.М. наметил точку на карте, ввел ее в навигатор и, собственно говоря, мы шли по ниточкам сигналов которые посылают спутники, превращая время прохождения сигналов в расстояние. Стало понятно, почему на нашем пути сплошной бурелом. Вспомнилась популярная песенка из детства про нарисованного человечка: "как легко на ... карте точки прочертить, а потом идти придется через горы и овраги...".

Навигатор отслеживал наш маршрут. Андрей, немного подумав, взглянув на навигатор и прикинув что-то на глаз, указал точку нашего назначения. Это оказалась очень уютная, небольшая (10 кв. метров) почти полянка. Мы стали ждать, когда подтянутся все участники. Постепенно все собрались. Было очень жалко Лену Елагину, у которой порвались лыжные крепления. Коля Панитков тоже бросил свои лыжи где-то по дороге.

Подготовка к акции заняла еще некоторое время, члены группы КД доставали из сумок, которые они принесли, и развешивали по ближайшим деревьям радиоприемники. Остальные грелись и пили водку, закусывая бананами. Почти все приемники были разными и демонстрировали изыски попсового дизайна. Такие приемники всегда можно купить в палатках у любого метро, но разнообразие моделей говорило о том, что выбирались они по эстетическому принципу. Потом включили эфир. Каждый из приемников издавал свой особенный шум. Вместе они издавали звук похожий на шум душа в ванной. Мы стояли в холодном заснеженном лесу, неизвестно где, просто в точке, поставленной ручкой на листе бумаги. Пропасть увеличивалась и потому, что пришли мы сюда неизвестно зачем. Собственно, все совершили что-то, выходящее за рамки повседневных пространства и действий. Поэтому мы были какие-то беззащитные - мне было всех очень жалко.

Эфирные волны начали отстаиваться. Два передатчика попали в параллельные волны - позывные сигналы на одном отвечали на ритм сигналов на другом. Сережа Ситар запомнил ритм и обещал узнать значение. Мы продолжали стоять в эфирном потоке. Вдали от родной постиндустриальной цивилизации я чувствовала себя высадившимся на другой планете космонавтом. Эфирные волны исполняли роль космического корабля, - это было единственное, что принадлежало к моей цивилизации. Наверное, другие участники акции иначе воспринимали происходящее. Многим лес был по ощущению ближе, чем мне.

Мы начали выбираться оттуда. Дорога назад уже известна. Знаешь приблизительно направление и расстояние. Даже если меняешь путь. На обратном пути замеры Андреем точек местности посредством навигатора уже не имели того значения, как на пути "туда". Они скорее предназначались для документации. Все самостоятельно, не соблюдая прежней упорядоченности, ломанулись обратно. Те, кто были без лыж, сильно попортили лыжню. И, заглядывая в дырки, оставленные их следами, я видела на глубине полуметра воду и зеленую траву. Значит, многие возвращались с мокрыми ногами. На поляне был ветер и, ожидая остальных, мы с Сергеем Ситаром стояли у просеки. Уже подошли самые последние - итальянская девушка, Максим (они шли пешком), но все еще не выходили из леса Монастырский, Панитков, англичане и исчезнувший Сергей Ситар. Я углубилась опять в лес. Никаких звуков я не слышала и, проехав по лыжне довольно долго, начала сомневаться, что поступаю правильно. Но вскоре слева от меня, в лесу, обозначился хруст веток. Оказалось, что часть людей, более опытных акционеров, решила выйти с другой стороны поля. Мы скользили по ледяным дорожкам между новоотстроенными дачами. Этот дачный поселок, по рассказам участников Коллективных Действий, появился лет пять назад, как факт времени.

Собравшись у дороги, мы стали думать как нам всем выбраться. Такси с рацией уехали и машин оказалось в два раза меньше. Поймали газик, который согласился довести часть участников до станции. В машине Коли Паниткова оказалась я, Сергей Ситар и Андрей Монастырский. У станции мы посадили еще Дашу. Остальные, как традиционно было заведено в акциях КД, отправились на электричке.

Около дома Андрея все молниеносно исчезли. Каждый растворился в своих делах, в темных, мерцающих огнями фонарей и окон, улицах. Ситар побежал по своему личному маршруту, Монастырский отправился в магазин и, оставив Дашу в подъезде, мы с Колей уехали. Коля подбросил меня до метро. Я торопилась на звуковой перформанс, который проводила моя знакомая австрийская художница. Я успела в ЦДХ за полчаса до закрытия, но выяснилось, что перформанс отменили. Когда я выходила из ЦДХ, мне позвонил Андрей и я сразу поехала обратно.

У Андрея за столом собрались приехавшие электричкой. Они ужинали и обсуждали событие, участниками которого многие стали впервые. Выяснилось, что английская художница со своим другом специально прилетели вчера вечером из Лондона. Поев картошки в мундире и попив вина, стали расходиться. Когда остались я, Даша и Максим, Андрей решил сверить наш путь с картой. Он подключил навигатор к компьютеру, открыл файл с картой, на которой была отмечена точка нашего паломничества. Наш путь появился на экране в виде красной линии. Выяснилось, что мы не попали в точку 83, которую Андрей наметил как место провидения акции (ему приглянулся желтенький квадратик с этой цифрой, произвольно поставленный рукой картографа). Мы провели акцию в ста метрах от намеченного места. В комнате у Андрея перед присутствующими разверзлась пропасть между планируемым и действительным. Удивительным мне показалось, и одновременно закономерным, что мы в действительности выбрали самую высокую точку на участке № 83.

Меня очень давно интересуют сходства и различия между такими пространствами, как идеальное, воображаемое и реальное. На мой взгляд, на акции я пережила проникновения идеального в реальное и апофеоз воображаемого как эфирные потоки. С общепризнанной точки зрения этот перформанс уместно обозначить как новый для КД способ документирования. Эта акция отличается от всех других акций КД тем, что документирование происходило до акции и стало механизмом ее осуществления.